Алдавайцы регулярно сообщают о возрождении, поэтому сначала надо выяснить, насколько это серьёзно.

- Ну не в сотый раз я делаю такое заявление, — улыбается Шокан, — а в третий. Просто сейчас появились ребята, вместе с которыми хочется делать хорошую музыку и приносить радость пуб­лике. В этом году группе 24 года, так что возрождаемся мы спустя два полных 12-летних цикла. В этой цифре я вижу символ, ну а поскольку после 40 лет стал смотреть на жизнь мистически, то это хороший знак. Кстати, я никогда не проводил кастингов, а полагался на судьбу. Когда она решает, что пора, в жизни появляются нужные люди.

- Слушайте, вам уже больше 40 лет… а вы все скачете по сцене…

- Мне не очень нравится, когда так говорят — “скачет по сцене”, в этом есть некий пренебрежительный оттенок. Мне больше нравится выражение “качает”. Не дадут соврать тысячи людей, которые были на моих выступлениях, что я не оставляю никого равнодушным, и ничего плохого, если для этого надо танцевать. Если же кто-то думает, что в моем возрасте не стоит так делать, то речь скорее об ограничениях в голове говорящего.

Люди вообще любят устанавливать границы и забывают, что самый главный критерий — чувство личного счастья. Если кто-то живёт правильно, но при этом несчастен, значит, он делает что-то не то. Мне порой достаточно просто посмотреть аватарку человека, оставляющего мне подобные комментарии в соцсетях, чтобы все про него понять. Тот, у кого все хорошо, никогда не напишет пакость. Ему будет просто не до того, чтобы лазить у меня в комментариях. А для несчастливых это защита, способ поддержать свою самооценку. Их раздражает, если ты красавчик, двигаешься, спортом занимаешься, поэтому и хочется обесценить чужой успех, написать гадость, покритиковать.

- Легко рассуждать про развитие, про позитив, когда нет проблем с деньгами…

- Вы же не знаете, с чего я начал. Я из очень простой семьи, вырос в трущобах. Те, кто жил рядом, давно поумирали — кто от алкоголизма, кто от наркомании. И из тех, кто был на волне популярности в начале 2000-х, мало кто остался. Мне тысячи людей пишут комментарии и говорят зачастую одно и то же: “Тебе легко, у тебя все есть”. А я вижу, как мои ровес­ники приходят к своим сорока годам полностью обессиленными, разочарованными.

Не то чтобы их судьба-судьбинушка побила больше других — мир всем даёт примерно одинаковые испытания. У всех потери, предательства, неудачи, проблемы с самореализацией или здоровьем. Но кто-то зацикливается, жалеет себя, ищет виноватых, а кто-то старается идти дальше. У меня тоже были трудные моменты, когда разваливалась успешная группа, когда я пытался удержать её. Если бы за этим брендом не стояли мои усилия, кто бы нас помнил?..

- А вы скучали по сцене, когда на какое-то время отказались от выступлений?

- Мне этого не хватало. Как после популярности отказаться от всего этого, когда тебя не узнают на улице, когда новое поколение ничего о тебе не знает?! Сейчас я кайфую от выступлений и не собираюсь под кого-то подстраиваться, под изменившееся время, ритмы, под желания мифических потребителей. Мы будем исполнять все те же романтичные треки о любви, благородстве, о том, что мужчина — это мужчина.

- Мужчина — это тема, прямо дискуссия общества. Добавите масла в огонь?

- Я считаю, что сегодня мужчина чрезвычайно ослаб. Жесткость, тирания, о которых сейчас много говорят, — обратная сторона слабости. Сильному человеку никогда не надо самоутверждаться, особенно за чужой счёт, по­этому он и будет строить отношения только на позиции равных. Просто есть люди, не способные на такие отношения, и с ними лучше не связываться. Слабые вообще склонны к негативным поступкам — зависти, мелким пакостям, обильным разговорам. Они не ищут причины своих бед в себе, а думают, что кому-то все легко даётся, значит, можно своровать.

- Что вы делаете для счастья своей жены, как её радуете?

- Да ничего не надо делать специально, нужно просто уделять внимание. Как правило, человеку не хватает именно внимания. Сейчас многим элементарно не с кем поговорить, люди устают искать, с кем можно пообщаться. А это неправильно, мы же социальные существа, в одиночестве ­деградируем.

Когда-то была у меня мысль, что духовность — это уеди­нение, отшельничество. Чушь полная. Духовность — это еже­дневная борьба в кровь, когда ты встаешь и преодолеваешь своё же невежество, неверие в себя, противостоишь негативу. Вот это и есть духовность.

- Возвращаясь к теме слабых мужчин… В стране разгул насилия и рукоприкладства, а вы говорите о слабости.

- Не все поймут мою мысль, но мы сейчас живем в матриархате. Мужчина — самое бесправное создание в нашем обществе, а тирания — это тоже проявление слабости и следствие сложившегося положения вещей. Когда тебя постоянно пилят женщины, унижают, тогда и происходят вспышки агрессии, деспотизма, это выход накопленных эмоций.

- Могу с вами поспорить. Вы сейчас говорите непопулярные вещи. Не боитесь, что побьют?

- Знаю, что вызову чье-то негодование, но я говорю то, что думаю. Сейчас отцы лишены доступа к воспитанию детей, и это продолжается со времен Великой Отечественной, когда были большие потери мужчин. Мы пожинаем эти плоды. Причём матриархат искусственно поддерживается, потому что он выгоден для управления людьми. Обратите внимание, что политики всегда, выстраивая свою предвыборную кампанию, ориентируются на женскую часть электората. Да и я делаю музыку в первую очередь для женщин. Если им понравится, то и мужчин они уж точно заставят слушать.

- Дома у вас тоже матриархат?

- Дома у меня патриархат, но я сейчас говорю о более широком понятии, когда закон всегда защищает женщин, а не мужчин. С ними остаются при разводе дети, отцы же не допускаются к воспитанию, их доходы обременяются алиментами. Получается, что мужчина просто используется в хозяйстве, пока устраивает. Вот от этого у нас перекосы в обществе. А женщина не должна заниматься воспитанием, это прерогатива мужчины. Женщины балуют детей, кутают, лишают самостоятельности, поэтому в нашем обществе мужчин практически не осталось.

- Вы понимаете, что на сцене эксплуатируете сексуальный образ?

- Конечно. И это здорово, когда можно решать сразу несколько задач. Я занимаюсь своим здоровьем, параллельно улучшаю внешний вид, готовлю себя как продукт своей философии и подхода к здоровью. Женщины же используют внешние данные. Почему мужчине нельзя?

- Не боитесь, что время поменялось и придётся трудно?

- Время всегда одно и то же, люди всегда одни и те же. Меняемся мы, когда стареем, теряем хватку, понимание того, что происходит. Я лидер нового времени. Я не верю в ограниченность ресурсов, не верю в то, что можно кого-то изменить. Изменить можно только себя, и тогда ваш окружающий мир тоже поменяется.

Самый простой пример: я всегда хотел, чтобы моя мама занималась спортом и вела здоровый образ жизни. Бился, страдал, хотел изменить её привычки, а потом просто начал работать над собой. И она, видя мой пример, стала ему следовать. Все просто.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы