Молодая мать бережно закатывает коляску со спящим ребёнком в офис, где мы назначили интервью. У годовасика красивое имя — Йонас. Так захотел отец. Он сейчас в жизни маленькой семьи присутствует постольку-поскольку. Но сына признает и готов вписать свою фамилию в графу отцовства. Вот только когда это будет?

Мы встречаемся в офисе общественного фонда “Равный — равному”. У них есть проект “Мост миграции”, где помогают людям, оказавшимся в трудной ситуации и в чужой стране. Волонтёры раскрывают правду, которую невыгодно видеть никому: число нелегалов в Казахстане растёт.

- Без контроля, надзора, регистрации у людей этих есть дорога только в криминальный или полукриминальный бизнес. Распространение наркотиков, секс-работа. Им бесплатно проводят обследования на ВИЧ и туберкулёз. И у многих тесты оказываются положительными. С кем контактировали эти люди, проверить практически невозможно, — рассказывает пара-юрист Анна КОЗЛОВА.

Тихо говорим, но малыш просыпается. К счастью, он здоров. А когда вдруг подхватит вирус, бродящий по городу, мать хватается за голову. Снова начнется: в частной клинике и то спрашивают документы на ребёнка, ИИН опять же. А в государственной… В поликлинике по месту жительства врачи попадаются порядочные. Они в виде исключения соглашаются осмотреть ребёнка, на словах сделать назначения. Рецепты, справки — вы смеетесь, что ли?!

История Анжелики ЧАЩИНОЙ ну просто абсурдная. Сразу и не поймешь, где и кто накосячил. Но потянулась череда, не выпутаться.

Сейчас женщине 27 лет. Из документов на руках — свидетельство о рождении, выданное в Российской Федерации. Анжелика появилась на свет, когда её мать с отцом и их старший сынишка решили вдруг устроить жизнь там. Года не прожили, вернулись. Через год у Анжелики родилась сестричка. У брата и сестры гражданство казахстанское. Поэтому в детском доме №2, где все они оказались, у руководства вопросов не возникло: молодые люди получили в 16 лет удостоверения личности. И, как полагается, по однокомнатной квартире. В одной из них — с сес­трой, её семьей, сыном и матерью — и оби­тает наша героиня.

Да, несмотря на то что в 10 лет Анжелика оказалась в детском доме вместе с братом и сес­трой, с матерью они отношения поддерживают. На вопрос, как так вышло и зачем детей нужно было сдавать в госучреж­дение, обе женщины — мать и дочь — улыбаются. Смущаясь, посвящают в семейную драму: отец умер, мать не справлялась с воспитанием детей.

- Мы совсем отбились от рук, школу прогуливали. Вот и вы­шло что вышло. Нас даже в суде спросили, не против ли мы, чтобы маму лишили родительских прав. Объяснили: так нам легче будет получить образование и в жизни устроиться. Мы и согласились, — огорошивает Анжелика.

Мать Анжелики, к слову, сама имеет паспорт лица без гражданства.

- Анжелика, неужели вам не пытались оформить документы в детском доме?

- Пытались. Два года таскали меня по миграционным службам, в посольство России ездили. И даже выбили мне какой-то ИИН — он для них действует, не для меня, сейчас меня по нему не идентифицирует никто. С этим ИИН я смогла поступить в колледж на дизайнера-модельера. Но, проучившись два года, бросила. А документы… В 18 на выходе из детского дома мне дали папку — бегай сама.

Задача эта оказалась непосильной — в ЦОНе разводили руками и отправляли женщину в миграционку, а те — в российское посольство. Но и там помогать особо никто не стремился. Так ушла из-под носа и квартира, положенная выпускнице.

- Никто не знал, что со мной делать. Я несколько раз пыталась оформить документы и каждый раз уходила ни с чем. Потом вообще плюнула — работала на барахолке, в магазине. Неофициально брали меня. Стала гулять. Попробовала нар­котики. С молодым человеком стали жить вместе. А когда поняла, что жду ребёнка, испугалась и употреблять бросила. До этого я не понимала всю серь­езность ситуации, — пожимает плечами Анжелика.

- Рожать приехала, как бомж: на учёте нигде не состояла, обменной карты не было. Я делала УЗИ платно, вроде как знала, что с ребёнком все в порядке, нормально развивается. А вот в час икс столкнулась с тем, что скорая просто не хотела меня забирать: кто я такая, откуда. Стали пробивать, где я числилась последние годы, вышли на адрес детского дома, к тому моменту уже закрытого. Пока все выясняли, я чуть дома не родила! А потом, когда появился малыш, нас выписали из роддома с ним в никуда.

Поинтересовались здоровь­ем новоприбывшего человека лишь медики на участке — молодая мать вызвонила патронажную медсестру 29-й поликлиники Алатауского района. По-человечески приходили осматривать малыша, но взять на учёт не могли — ИИН-то нет!

- Йонас вырос буквально в автобусе. Где мы с ним только ни колесили: акиматы, департаменты полиции, нас узнавали в ЦОНах и в миграционных службах сразу трёх районов — Бос­тандыкского, Алатауского и в центральном городском. Я писала просьбы, жалобы, по-человечески просила помочь. Ох, и погоняли нас — сначала по району, где находился детский дом, потом — где я проживала на тот момент. Кипу справок принес­ла, что вот она я — живая, я есть!

Ей везде говорили: ситуация ваша неразрешимая. И наконец — о чудо! — через городской департамент миграционной службы удалось выбить пропуск в российское посольство. Туда ведь она тоже просто так попасть не могла. Заказать и оплатить справку о принадлежности к гражданству помогли в Бюро по правам человека.

- Наконец меня определили и обещали выдать российский паспорт сроком на пять лет, — переводит дух Анжелика, не зная, то ли радоваться ей, то ли нет. — А вот удастся ли мне теперь оформить казахстанский пас­порт? Я ведь здесь хочу жить. Это моя страна!

Все родные у неё живут в Казахстане, здесь есть хоть и призрачная уже, но возможность получить квартиру. Да и ребёнок на руках неоформленный. И вопрос: как же так вышло, что в детском доме так халатно отнеслись к ситуации и девчонку просто выставили на улицу фактически без документов? А в роддоме и даже в поликлинике никто не сигнализировал о новорождённом — избавились от проблемной пациентки, и ладно.

На момент этой публикации на руках у Анжелики уже появился российский паспорт. Общественники планируют обратиться в гражданский суд, чтобы помочь девушке получить казахстанское гражданство.

Юлия ЗЕНГ, фото Веры ОСТАНКОВОЙ, Алматы